Школьная программа по литературе включает изучение трудов великих классиков, их детальных разбор и попытку понять, что именно они хотели сказать нам, далёким потомкам. Одним из самых спорных авторов, с которыми приходится знакомиться старшеклассникам, является Фёдор Михайлович Достоевский. Его романы «Преступление и наказание», «Идиот», «Братья Карамазовы» и другие творения в сердцах одних людей оставляют глубокий след и искреннее восхищение бессмертным талантом, а других пугают, отталкивают, заставляют заглянуть вглубь себя, чтобы тут же отвести взгляд.
Феномен Достоевского, который заключается в неослабевающем интересе к творчеству писателя и его неизменной актуальности в любой исторический период, изучают не только филологи и литераторы двадцать первого века. Его открыли для себя представители многих профессий по всему миру, и принципы, рассмотренные на страницах книг, сегодня применяют в юриспруденции, социологии, психологии и ряде других дисциплин.
В жизни Фёдор Михайлович был человеком глубоко верующим. Евангелистские принципы прослеживаются в его трудах. Для него «православие — всё». Но речь идёт не о входящей и выходящей из моды напускной вере в Бога, а об искренней любви к Нему и к своему ближнему. О стремлении совершать добрые, благородные поступки. «Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей», — говорил великий классик. И это противопоставление добра и зла, самосовершенствования и саморазрушения, пороков и добродетелей, возведённых в квадрат, можно увидеть как во всех произведениях Достоевского, так и в жизни, окружающей читателей двадцать первого века.
Стремление к добру и желание привнести его в мир, полный жестокости и несправедливости, стали страстью писателя, его болезнью, причиной нескончаемых метаний, отражённых на страницах книг. Будучи сторонником царизма, он видел и чувствовал боль народа, грезил о том, чтобы все униженные и оскорблённые могли подняться с колен, но в поиске спасения для своих героев и их прототипов, простых людей, неизбежно сталкивался с безысходностью и погружался в омут отчаяния, заставляя тех совершать преступления и получать наказания. Справедливость и правосудие выступают в романах одновременно и как антагонисты, и как синонимы, они то разъединяются, безнадёжно и безапелляционно, то превращаются в единое целое.
Балансируя между бесовщиной и святостью, Фёдор Михайлович неизбежно ступает на зыбкую почву, где духовные и материальные ценности находятся в диссонансе и заменяют друг друга. Люди, говорил он, «точно с корней соскочили, точно пол из-под ног у всех выскользнул». Они несутся в пропасть и нуждаются в перерождении, но его не достигнуть воздействием извне, не добиться с помощью оружия или внушения. Это процесс глубоко личный, внутренний, который становится результатом борьбы с собой, итогом внутреннего конфликта, а в его создании преуспел этот безумец от литературы, человек, не знавший ни покоя, ни гармонии.
Рассуждать о творчестве Фёдора Михайловича можно часами или даже днями. Его книги можно читать снова и снова, открывая в них новые смыслы. Как говорил Иннокентий Анненский: «Читайте Достоевского, любите Достоевского, — если можете, а не можете, браните Достоевского, но читайте… по возможности только его». Ведь он относится к числу писателей вечных, чьи мысли — это пророчества на века. Чьи заключения — это уроки, которые актуальны в любую эпоху и для любого поколения.
